Я хочу немного сказать о непрошенных советах. Для меня, как инвалида, есть лишь некоторые виды советов, которые я приветствую. Об этом редко говорят в информационном мэйнстриме.
Непрошенные советы, действительно, часто являются оскорблением. Да, я ненавижу, когда ко мне относятся снисходительно. Когда люди предполагают, что я ничего не знаю, и что у них есть право указывать, как мне жить.
Один простой факт о жизни инвалидов — что очень мало людей по-настоящему уважают нас, как взрослых людей. Это может быть очень опасно.
И поэтому, когда нам навязчиво говорят советы, то это можно считать признаком того, что всё плохо.
Ещё один факт о жизни инвалидов — что моя жизнь может зависеть от информации, которая не доступна так просто и легко.
Мой доступ к образованию, трудоустройству, отдыху, и ко всему, что для меня важно, тоже может зависеть от информации, которая не доступна просто и легко.
Например, я принимаю лекарства каждый день, и когда я хочу принять что-то другое, то ищу в интернете информацию о совместимости лекарств. Это спасало меня от комбинаций, которые могли стать очень опасными.
Врачи не всегда заботятся о том, что всё, что они прописывают, является безопасным. Моё здоровье зависит от того, что я должна знать, как проверять это самостоятельно.
Ни один врач никогда не говорил мне, что нужно проверять совместимость лекарств перед тем, как принимать что-то. Я обнаружила это, только серьёзно читая информацию о лекарствах.
Так же и с вспомогательными технологиями, которые я использую, и которые помогают мне. Они были созданы для других целей. Информация о них не доступна прямо и открыто. Для того, чтобы узнать эту информацию, мне потребовалось много времени и удачи.
Да, я умный и компетентный взрослый человек, но часто бывает, что мне нужна какая-то простая информация, которой у меня нет. И сложно описать, насколько глубокими могут быть последствия её отсутствия, для тех людей, которые никогда этого не испытывали.
Поэтому, если я знаю о чем-то, и считаю, что мои друзья не знают этого, то я рискую, и рассказываю им об этом. Особенно если жизнь без этой информации может быть опасной.
Как инвалид с таким опытом, я не предполагаю, что умные и компетентные взрослые, скорее всего, уже знают об этом сами.
Мое мнение заключается в том, что хорошую информацию сложно достать. И у большинства людей скорее всего её нет в полном обьеме. Поэтому всем нам стоит рисковать и делиться ей.
/Тред.
P.S. И ещё некоторые мысли. Я слышала, что многие феминистки утверждают: «Если бы я хотела совета, то попросила бы».
Как инвалид и феминистка, я считаю, что не всё так просто.
Во многих ситуациях просить совета рискованно и опасно.
Не всегда безопасно признавать, что инвалидность серьезно влияет на нашу жизнь. Часто, когда мы просим совета, для нас необходимо признаться, что мы не можем делать каких-то вещей, которые считаются простыми и легкими. И это может сделать ситуацию опасной.
Когда мои друзья, которым я доверяю, дают мне советы, то они не бросают вызов моей адекватности как взрослого человека. Они дают мне информацию таким образом, который не делает меня уязвимой. И я ценю это.
Мое мнение заключается в том, что из-за социальных табу и динамики власти, в обществе часто существуют преграды, которые не дают нам просить о помощи.
Да, consent (согласие) — это важно. Но это не значит, что всегда неправильно давать кому-то непрошеные советы. Это значит, что неправильно говорить с человеком так, как будто вы эксперт по его собственной жизни.
Есть разница между тем, когда кто-то снисходительно читает мне лекцию о навыках/благодарности/религии/психологии в миллионный раз, и тем, когда кто-то рассказывает мне о подходе или технологическом устройстве, которое они используют, и считают, что мне тоже было бы это интересно.
Есть разница между тем, когда люди советуют, и тем, когда люди дают советы как приказы.
Autistic Ok 